Гроза

…Интригующим тоном, чтобы переключить внимание, Родыгин поспешил сообщить, что Векшина была на молочной кухне. Она спокойно катит коляску с младенцем, а за несколько кварталов от нее, еще неразличимый в потоке других машин, мчится автомобиль, за рулем которого сидит Филимонов. Он возвращается с дня рождения, где пил не только томатный сок. Филимонов польщенно заулыбался. Теперь уже никаких уколов совести не чувствуя, Родыгин напомнил, что глазомер у него и так-то плохой, а после дня рождения вовсе никуда не годится. Вдобавок только что отшумела гроза, асфальт мокрый, тормозной путь увеличивается. Филимонов давит на педаль. Поздно! В глаза ему бьет красный свет, цвет крови, машину неудержимо несет на линию перехода, по которой счастливая мать катит свою коляску. За окном взвизгнули тормоза, Векшина зажмурилась. Ее дочку звали Агнией, она была толстенькая, смугленькая, в атласно-розовом конверте с кружевами. Ни в коем случае не в синем, синие для мальчиков.